Форум
Знакомый свист ветра в крыльях, тяжелые шлепки о воду – на соседнее озеро приземлилась стая гусей. И сразу же устроили шумный форум. Наверное, обсуждают пути весенних миргаций двуногих с ружьями – сообщают друг другу секретные GPS координаты затерянных в камышах озер, где из под каждого куста не торчит десяток стволов, и можно спокойно пообедать после дальней дороги.
К спору присоединились кряковые утки – у них на все есть свое мнение, но гусей им не перекричать. Лысухи только постанывают, их жалкое кряхтенье в таком гвалте, вообще никто слушает.
И вдруг где-то в стратосфере раективный самолет, преодолевая сверхзвуковой барьер, взрывает воздух мощным разрядом. На мгновение форум удивленно смолкает. Первыми на вторжнение неопознаного летательного аппарата реагируют фазаны - устраивают селекторное совещание – со всех окрестностей одновремено доносится негодующее цоканье. Проходит пара минут, гуси успокаиваются и продолжают свои дебаты. Это современные образованные птицы, они прекрасно знают, что такое реактивный самолет, и чем его разряд отличается от ружейного выстрела.
Восьмерка
Избушку на Восьмерке я не нашел потому, что она сгорела еще в конце 90-х. Но, что огорчило больше - я не нашел и саму Восьмерку! То есть по GPS я правильно определил локацию островов, но гидрография так измелилась, что ничего узнать уже было невозможно. Протока с Козлихинской на Белую Воду пересохла еще в конце 80-х, а потом и сама Белая Вода превратилась в такыр. В во время подьема уровня в 2007 промыло несколько новых проток, но уже в других руслах, образовались новые озера, соверщенно не похожие Белую воду. А на на Чакпак-Мынкарманской озерной системе течение вообще повернуло вспять! «Скорее реки повернут вспять...» - не иначе, наступают последние времена.
Образовавшиеся на месте Белой Воды озера просуществовали всего шесть лет и осенью 2013 благополучно пересохли. А в 214 все тугаи в округе выгорели.
Второе
пришествие моего отца в дельту - 1981 год. .
Мой отец проработал большую половину своей жизни геодезистом, но иногда командировки, районные столовки и общаги истощали его запас социалистической сознательности, он на время сбегал от избытка трудовой дисциплины в Дельту. Так раньше крепостные бежали на Дон. Он использовал все свои нехитрые коррпуционные возможности, чтобы устроиться штатным охотником в ондатрозверпромхоз – участки в те времена простым инженерам не давали.
Когда он впервые приехал на пустынные берега Козлихинской протоки, для него, как и для всех горожан эти места оказались таким же неведомым краем георгафии, как джунгли Амазонки. От Алма-Аты до рыбпункта Асаубай приходилось добираться на машине целые сутки, а то и двое – на 260 километре Баканаской трассы асфальт заканчивался, и следуюшие 180 км приходилось передвигаться по пескам со скоростью 10 км в час. Для нормального человека это была мука адова. Вряд-ли камыши с полчащами комаров стоили таких жертв. Но для немногих «посвященных» все дорожные тяготы были ничем по сравнению с теми перспективами, что открывала дельта.
После суток изнурительной езды по песчаной пустыне путешественники вдруг попадали в бесконечный лабиринт озер и проток, заросших тугайными джунглями, напоминающими лес из тысячи и одной ночи. Вечерами этот сказочный лес действительно начинал звенеть от комаров, но кроме кровососущих там водилась еще масса других живых существ, и их обилие превращало эти места в землю обетованную для охотников и рыболовов.
Я еще хорошо помню, как забравшись на радио-вышку гидропоста Майтан, я пытался пересчитать бродивших вокруг лагеря сайгаков, на на пятой сотне сбился со счета. Через много лет что-то подобное довелось наблюдать только в Африке.
Еще работая в проектном институте, мой отец готовился к «счастливой» жизни. Перед отьездом он еще раз внимательно перечитал Джека Лондона, Фарли Моуэта и Даниэля Дефо. Заранее приобрел ружте ИЖ18, мешок картечи, мешок дроби, пыжерубку и несколько банок бездымного пороха «Сокол». Лодка «Казанка» обошлась ему в 100 рублей, а мотор «Вихрь 20» в 500! Из них 100 рублей ушло на взятку заведующему складом оптовой базы «Спортторг». Отдельно пришлось приобретать байдарку, палатку, газовую плитку и резиновые сапоги.
Сложнее всего оказалось получить промысловый участок. Для старых охотников продление доровора на закрепление участка обычно оценивалось в шкруках ондатры. Хороший участкок обходился в среднем в 500 шкурок в год: 300 официально на стол (план) и 200 под стол. Участок похуже можно было сторговать за ( 100 на 100) . Поскольку у отца не было ни шкурок, ни репутации «своего парня» , ему пришлось предложить в качестве жеста доброй воли свой прекрасный, новенький мотор «Вихрь 20». Руководящие товарищи сочли чел этот жест вполне свойским, и необходимая «репутация» появились. В результате этого сложного обмена материальными и моральными ценностями, отец оказался на берегу протоки Козлихинская с промысловым билетом на участок «Восьмерка», лодкой «Казанка», газовой плитой, байдаркой, палаткой, топором и чайником. Правда, без мотора. Перед ним встали две проблемы: во первых, никто не знал, где эту самую «Восьмерку» искать, а во вторых, и спросить то было не у кого - берег был абсолютно безлюдным.
Просидев не берегу несколько дней, отец уже совсем было впал в грех уныния. Однажды в глубоких раздумьях, он лежал на берегу и равнодушно смотрел как по синему небу плывут кудрявые барашки. В глубине души он уже был готов отложить поход в обетованные земли до более благоприятных обстоятельств, но тут из за излучины реки явился неторопливый рокот мотора Л12, и в предзакатных лучах солнца в песчаный берег Козлихинской протоки ткнулся обшарпанный нос рыбацкого баркаса. Трубный голос откуда-то сверху возвестил:
- Ты че, мужик, в натуре, городской?
Голос принадлежал бородатому человеку с ясными синими глазами, одетому в резиновые сапоги и ватный бушлат - традиционные одежды рыбарей, из которых согласно библейским мифам после небольшой обработки получилось сразу четыре апостола.
Отец не стал отпираться и со стыдом констатировал этот грустный факт.
- Да ладно, че тут такого! Всякое бывает!
- А ты не знаешь, как на «Восьмерку» попасть?
- Во бляха-муха, городские пошли! Не успел в камыши попасть, а сразу на «Восьмерку» им надо!
Апостол не спеша вылез из своего баркаса, походил вокруг костра, долго присматривался к отцовским кухонным принадлежностям, потом вытер замасленную руку о широкую брезентовую штатину и протянул отцу.
- Хотя, знаешь, мужик, я таких люблю! Я сам городской! – неожиданно сказал новый знакомый. – Я после армии в городе целый год шофером работал ! Меня Бес зовут.
- Так знаешь, где «Восьмера» то? - не сдавался отец.
- Повезло тебе, что на меня нарвался! – Бес покровительственно похлопал отца по плечу , - а мы городские должны друг другу помогать! Водка есть?
Отец хранил в заначке на всякий пожарный две бутылки водки, а после этих слов он понял, что этот самый пожарный случай уже наступил.
И действительно, после второй все его жизненные проблемы померкли перед чудесными перспективами открытыми перед ним его новым ангелом хранителем. Бес, несмотря на свое дьявольское прозвище, оказался настоящим посланцем небес: он не только показал тропу на «Восьмерку», но и за 100 рублей продал не новый, но еще вполне ходячий мотор «Ветерок-8». Мало того, он обьяснил путь к заброшенной землянке, построенной дезертирами еще во время войны.
Бес рассказал полную драматизма историю про своего деда, который оказывается был дезертиром и с шестью товарищами прятался в камышах аж до 49 года.
- Отряд НКВДшников привел на остров по льду дядя Ваня Астафуров - пожаловался Бес. – Их сейчас этих Астафуров развелось тут много. Только двое рыбачат, а остальные на военной базе в Приозерске работают. А моего деда гранатой в печную трубу хлопнули. Старый дядя Ваня и хлопнул ! А там у него свой брат был - двоюродный. И его тоже хлопнул. Во как бывает. Наливай полный! Че ты льешь, в натуре, как в городе.
Позднее я услышал эту историю из уст сына дяди Вани. Дядя Ваня был фронтовиком, имел награды, а капитан НКВД Иманкулов припугнул его, что отправит в лагерь, если тот не поможет найти своего брата дезеритира. Дядя Ваня действительно бросил гранату в печную трубу и одного из семерых дезертиров убило на месте, остальных увезли в Баканас и больше их никто не видел. Одно время землянка совсем уже было завалилась, но ее отремонтировал охотник Тюканька и жил в ней лет 15. После того, как Тюканьку порвал кабан, в его избушке иногда ночевали случайные браконьеры.
«Восьмерка» представляла собой сложную систему из сотен озер и проток. До нее можно было добраться двумя путями: с протоки Козлихинской через Белую воду и через Мынкарман, по семи тропам. Путь с Козлихинской короче, но там на меляке мотор цепляет, отчего метров 300 нужно толкаться шестом . Если лодка пустая, то еще туда сюда, а если гружения, то лучше плыть через семь троп, хотя это получиться на 11 км длиннее. Псоле зимы тропы заваливает камышем и плавучими островами – купаками – тропу нужно каждую весну чистить специальным резаком. Отец попробовал оба пути и понял, что легких путей на Восьмерку не существует.
Несмотря на сравнительно небольшие размеры: 150 км в длинну и около 100 км в ширину дельта в те времена была мало заселена. Кое-где где встречались единичные представители хомо сапиенс, но случалось это не часто. По переферии дельты, куда подходили автомобильные дороги, были построены типовые животноводческие совхозы и фермы, там люди жили своей традиционной жизнью, разводили скот, а в камыши лезли неохотно.
После революции на одном из островов много лет скрывлась религиозная школа – медресе. Я сам видел на небольшом островке за Скорпионом древние развлины толстых глинобинтых стен в виде лабиринта.
Длинная отцовского острова не превышала 700 метров, по соседству жил барсук и семейство косуль. Каждое утро самец косули подходил к окнам землянки и принимался страшно рявкать – так он высказывал недовольство посторонними запахами на своем острове. Отец в соседей не стрелял, когда требовалось мясо, он отьезжал подальше от избушки. Кабаны чувствовали себя хозяевами положения и вели себя по свински; они приходили ночью, прыгали копытами на стены мазанки и воровали с крыши ондатровые тушки. От ударов их копыт землянка тряслась, и у отца над головой обваливалилась глина.
Даже барсук заявил свои права на остров: он сделал туалет у пристани.
Отец незамедлительно приступил к ловле ондатры, но на первых порах у него ничего не вышло. Даже хуже того, вышло, но не так как надо. Заметив нагрызки , он поставил капкан перпендикулярно водной поверхности. Словно в насмешку на следующее утро какая-то шальная ондатра попалась в этот капкан головой. Отец не сомневаясь, что это и есть аутентичный способ ловли ондатры, целую неделю ставил капаканы вертикально, но больше ондатры не желали попадаться. Только через две недели, методом научного тыка он научился находить рабочие кормушки, туалеты и вылазки.
Работая по 18 часов в день, он за первый сезон он поймал чуть больше сотни ондатр и всех их сдал на план, потому что иначе у него отобрали бы участок. Официальный план устанавливался существенно меньше реального, но его нужно было выполнять.