Охотничий алабай.

Небольшая предистория. После 35 летней городской, квартирной жизни, достраивался дом и встал вопрос приобретения собаки. Гуляя с детьми встретил крупного овчара с явно волчей кровью. Разговорившись с хозяином и понаблюдав за собакой, которая безприкословно исполняла команды и знаки хозяина, выяснилось, что действительно отец волк, а мать ВЕО и на днях он будет забирать алиментного щенка. Договорившись в воскрестный день с детьми поехали смотреть щенков. Сразу понравились двое: черный Кря-Кря и бутус Бутя, который всех задирал, с большими лапами и неугомонным характером. Посколько договорились со старшим сыном, что он будет хозяином, предоставил выбор ему. Так мы обрели друга Бутю, после переименованого в Шедо, прожившего с нами 14 лет. Крупный переросток, с большими и мощными лапами и клыками, с легкостью перемалывающие берцовые кости жанбаса, с полувзгляда понимающего, что от него хотят. Не буду много писать, просто два наиболее характерных эпизода из жизни. Обычно поливая приусадебный участок, обливал собу, он зная это, обычно прятался или держался на расстоянии, а когда его облил сын, до этого не делавший так, не стал убегать, молча развернулся и понуро побрел в вольер, где отвернувшись лег и не выходил до самого вечера, мы с супругой были поражены, живое существо с всеми характерными человеку эмоциями. Только к вечеру, когда сын сидя в вольере гладил и извинился, соизволил съесть колбаски в знак примерения, у них были свои братские отношения и особая любовь. Дважды когда обворовывали соседей справо и слева, среагировал характерным злобным лаем, в первом случае не разглядел в темноте промелькнувшие тени, во втором узрел местного наркомана тащившего соседские шины.   Ну и собственно про моего охотника-алабая АЮ. После Шедо долго вопрос собаки не поднимался, но однажды в очередной раз поехав к братишке в аул среди помета, к тому времени знаменитой в чабанских кругах Симы, увидел своего медвежонка. Сима стала знаменита своим пастушечьим инстинктом, не позволяя соседским курицам нарушать территорию участка, не говоря о скоте и другой живности. Утром отгоняла, а вечером встречала скот улегшись по среди улицы и давая проход только своим баранам и коровам. Зимой сопровождала скотину на водопой и обратно, и только ей одной ведомо, как он считала, постоянный приход и расход живности. Перед новым годом братишка позвонил и попросил забрать щенка, боясь что украдут, так на новый год младшему был подарен, живой комочек, который позже увидев сына пускался на утек, зная что сейчас начнут теребить и катать в снегу, а через год уже сын давал деру, от любвеобильности носящейся туши. С трех месяцев начал выгуливать на Весновке, социализировать в детском саду, в окружении в двух красавиц: хаски Авроры и лайки Лайзы, за которыми пытался угнаться, с каждым разом добавляя в выносливости и сноровке. К сожалению к лету пришлось перекочевать выше из-за размеров и недовольства прогуливающих особ. В один из дней прогуливаясь в саду выше Халибери, соба подняла курочку с выводком, в прыжке одного из них схватила пастью и принесла, первый пойманный трофей. Взяв и обтерев слюнявого фазаненка, убедившись, что ни чего не сломанно и не прокусан, подкинул, полетевшего за мамой цыпленка.